Без пиджаков и галстуков

"Академия" в Омске

ТЕАТР

Татьяна ДЖУРОВА

Сцена из спектакля "Дядя Ваня" Театра имени Евг.Вахтангова

В Омске закончился Второй фестиваль "Академия" - единственный театральный форум международного класса во всем Сибирском регионе. Проходившая в сентябре на базе Омского театра драмы, "Академия" - не столько "выставка достижений театрального хозяйства", сколько обмен опытом, встреча театральных школ - польской, немецкой, литовской, русской. Несколько чопорное название мало отражает тот неформальный дух общения, что царил в Омске на протяжении почти двух недель.

Привлекательность второй "Академии" не в обилии громких имен (в бэкграунде фестиваля - Богдан Ступка, Кшиштоф Пендерецкий, Слава Полунин, Мартин Вуттке), а в контрастности художественных языков и высказываний. Грамотно придуманная программа позволила поделить спектакли на сугубо зрительские: "Загнанных лошадей пристреливают..." (Хорватский национальный театр) или "Ромео и Джульетта" Оскараса Коршуноваса, и те, что существенно раздвигают горизонты восприятия. Например, "Вертер" Старого театра (Краков) в постановке Михала Борчуха. Ибо как ни богата театральная жизнь Урала и Сибири всевозможными гастролями и фестивалями, а польская режиссура, в наиболее актуальной ее транскрипции (с 31-летним Борчухом, одним из самых молодых учеников Кристиана Люпы, связаны основные ожидания польского театра), впервые была представлена в Омске.

Открыл фестиваль "Бумбараш", копродукция "Терем-квартета" (Петербург) и актеров Омской драмы, объединенных режиссурой Александра Огарева. Хедлайнером, безусловно, стал "Дядя Ваня" Вахтанговского театра. Лидер московского театрального сезона, спектакль Римаса Туминаса зазвучал на омской сцене более интимно. Смягчились резко очерченные контуры героев. Более приглушенным стало "чаплиновское" в Войницком Сергея Маковецкого. Масштаб драмы, разворачивающейся на фоне гибнущего мира, приуменьшился. "Живые" (Войницкий, Соня) уравнялись в правах с "мертвыми" (Профессор, Маман). И сами герои будто приблизились к зрителю. Прогнозируемым был успех "Загнанных лошадей..." (режиссер Ивица Бобан), непринужденно перенесенных в сегодняшний день и приспособленных к формату реалити-шоу. Движущая сила интриги и мотив персонажей - не борьба за выживание, а амбиции. Техничные, пластически развитые и вокально одаренные актеры спели и станцевали весь спектакль сами. Правда, в какой-то момент формат музыкального шоу взял верх над драмой.

В рамках "польского" дня состоялась презентация сборника современной польской драматургии, прошли читки польских пьес - "Песочницы" М.Вальчака и "Тирамису" И.Овсянко, как обычно, в исполнении омских актеров больше напоминавшие "эскизы" - заявки на будущие спектакли. Особенно элегантный "Тирамису" актера омской драмы Руслана Шапорина, разыгранный семью актрисами театра в пространстве фойе Камерной сцены, заставившими работать его лестницы, галерею и дамскую уборную.

Режиссура Борчуха ("Вертер") оперирует визуальными и музыкальными образами - скорее чувственными, нежели символическими, прихотливо соединенными между собой в некую фантастическую мелодию, где каждый новый поворот музыкальной темы непредсказуем. Борчух радикально переосмыслил и переделал гетевский текст, пропитав его иронией и погрузив в обывательский контекст современной польской провинции. Конфликт героя со средой передан в серии музыкальных диссонансов. Вертер (Кшиштоф Зажецкий в этой роли похож на молодых героев Даниэля Ольбрыхского) здесь, разумеется, - солист, и ему отдана центральная, шубертовская тема - безуспешно пытается встроиться в обывательскую среду, стать "третьим" в сексуальном дуэте Лотты и Альберта, смешно барахтается, переплетаясь с ними конечностями. Запомнилась сценография Катаржины Борковской. Сначала это безликие диваны, приподнятые над сценой, будто на постаменте, где восседают пошлые герои. Ближе к финалу сцена обнажается, будто с нее срывают "обивку". Вместо быта - гигантское белое облако и груда искусственных цветов в углу, как будто могила, заранее приготовленная для еще живого Вертера. И, наконец, сильный финальный аккорд: то ли похороны, то ли посмертное видение героя, когда три Лотты - бэк-вокалистки в черных чулках - зачитывают его письма, равнодушно засовывая их за резинку трусов.

Мартин Вуттке на "Академии" уже второй раз. Два года назад Берлинер Ансамбль привозил "Гитлера и Арто в Романском кафе". В новом спектакле собственного приготовления - "Гретхенский Фауст" - Вуттке-актер переиграл режиссера. Как бы ни был гибок, универсален Вуттке-актер, работавший с Робертом Уилсоном, Хайнером Мюллером, Франком Касторфом, филигранно управляющий своим психофизическим аппаратом, Вуттке-режиссер принадлежит скорее XX веку. Спектакль создавался на основе "про-Фауста", ранних, отличных от канонического, текстов Гете. Местом действия стал один из центральных залов Врубелевского музея. Действие сконцентрировалось вокруг гигантского стола, по периметру которого были рассажены зрители, как бы привлеченные к трапезе, единственный участник которой - Фауст - подвижное существо, сотрясаемое и раздираемое страстями, чье тщедушное тело едва в состоянии выдержать их напор. Единственный партнер Фауста во время спектакля - обслуживающий персонал, хор официанток в маленьких черных платьях. Вуттке посчитал, что роль женщины в современном обществе сводится к обезличенному "объекту желания". Правда, хор женщин в униформе, слаженно действующих и скандирующих текст Гете как во время демонстрации, выглядел не столько сексапильно, сколько устрашающе. В финале одна из Гретхен выпускает в Фауста целую обойму из револьвера. Но и мужской мачизм оказывается неуничтожимым - Фауст невозмутимо, будто киборг, выплевывает отстрелянные гильзы.

На общем фоне "Поздняя любовь" Георгия Цхвиравы, представлявшая хозяев фестиваля - Омскую драму, - выглядела достойно, но несколько бледно. Актеры как по нотам разыграли набор амплуа русского актерского театра - "героиня", "благородный отец", "герой-любовник", "простак" и т.п. Оживил действие старинной мелодрамы темп, почти детективный, и финал, жесткий, мотивированный не столько "любовями", сколько продуманным бизнес-планом.

Начиная с этого года и вплоть до 2016-го "Академию" берут под начало и обеспечивают поддержку министерство культуры и администрация Омской области. Остается надеяться, что вместе с административной поддержкой в программу "Академии" не проникнет казенный официоз. И фестиваль сохранит свой свободный творческий дух, неподвластный строгим дресс-кодам.

Газета «Культура», №39 (7751) 14 - 20 октября 2010г